Мне бы услышать голос твой — да не обман ночной.
Мне бы чесать твои волосы — рыжие, да волной.
Мне бы в глазах твоих ласковых, в омуте, утонуть —
Мне бы твоими сказками выстелить долгий путь.
Я их навек запомнил, с кровью своей смешал.
Что мне родня, что дом мне? Я для тебя дышал.
Я для тебя на стругах плыл за моря в Царьград,
Я для тебя, супруга, требник оплёл в оклад.
Клеть для тебя поставил, терем тебе срубил,
Мирно народом правил, ворогов перебил.
Только весна минула — срок подошёл снегам:
Милая упорхнула к западным берегам.
Ты обернулась птицей и улетела вдаль…
Али пойти напиться и утопить печаль?
Али ловитву справить, тура пронзить стрелой?
Аль степняков отъярить, головы с плеч долой?
Нет, не поможет, жено, знаю же, не поможет…
Можно ли счесть изменой отклик на голос Божий?
Мне ли тебе остаться ворогом или другом?
Мне ли теперь тягаться с новым твоим супругом?
Хор подхватил моленье об избавленьи нашем,
У алтаря священник держит святую чашу...
Грустно мне и смешно: в этот суд моленный
Льётся для всех — вино, а для меня — и вено.

(с) Сумирэ